Человек этого мира выделяется из всей остальной природы именно тем, что использует силу своего зла и достижения своей науки. Сила зла заключена в его сердце, то есть в эгоизме, и развивая науку, он использует ее ради эгоизма, поскольку желание первичнее разума и властвует над ним. А потому, если желание человека злое, то и разум становится злым и думает, как использовать мудрость, науку в собственных корыстных целях: якобы на благо себе и во вред другим.

Цель развития внешних наук только в том, чтобы прийти к осознания зла. Именно для этого мы и существуем, чтобы выяснить, что ни с помощью науки, ни самых выдающихся достижений невозможно достичь хорошей жизни. В этом и состоит понятие "осознание зла", что в любом явлении мы обнаруживаем, что оно нам во вред, потому что используем его эгоистически и никак иначе не способны.

Наука всегда была предметом гордости человечества, ведь мы сами развили ее - это плод нашего интеллекта, внутреннего усовершенствования: духовного, душевного. Это то, что отделяет человека от животного. И вдруг оказывается, что та же самая наука делает из нас жалкие, несчастные существа, ниже любого животного. Это и называется осознанием зла - результат, в который невозможно поверить. После всех вложенных титанических усилий в науку в течение тысяч лет, в надежде получить власть над собой и природой, мы оказались униженными и растоптанными за счет того самого зла, которое находится в нас.

Я чувствую, как осел удобно уселся у меня на шее, а я иду и волоку его на себе. Поэтому мы не хотим дальше развиваться и разочаровываемся. Мы уже не относимся с таким благоговейным почтением к ученым, как это было раньше, к философам. У современного человека вообще не осталось никаких авторитетов и святынь  - мы нарочито пренебрегаем всем, относящимся к человеческой ступени: даже музыкантами, писателями. Нас не волнует ничто, ведь разочаровавшись во всем, мы не ждем от развития ничего, кроме вреда.

Такое ощущение нарастает в человечестве. Никому уже не интересны все эти регалии: доктор наук, профессор, президент. Нет уважения ни к какой должности, и это хорошо - это значит, что мы наконец-то сделали правильный вывод из всей нашей жизни, и поняли, что использовали все наши хорошие инструменты, чтобы довести себя до самого низменного положения.

Итак, в развитии науки было два периода. Первый период, когда древние мудрецы скрыли науку, и это скрытие продолжалось до 16-17 века, пока не началась эпоха просвещения. И тогда наука вышла из скрытия, подобно тому, как после Ари весь мир начал просыпаться. Время начало бежать все быстрее и быстрее, пока не домчало нас до сегодняшнего кризиса.

Таким образом, они осознают зло, однако сами не смогут перейти к добру. Здесь-то мы и должны предоставить им силу исправления.

Более того, ученый сам потянется к ней и сможет сделать верный шаг, видя неизбежность интегрального подхода. Ведь природа раскрывается ему интегральной, тотально взаимосвязанной. Он воочию видит, что не может достичь результатов, потому что "уперся" в бесконечность, в неведомое. Перед ним интегральная картина, все части которой переплетены неисчислимыми взаимосвязями, и он не в силах объять всё это, не в силах "переварить" эту целостность и работать с ней. Он не может создать в себе модель общей, единой картины.

А между тем, обойтись без такой внутренней модели невозможно. Даже известные научные концепции – например, теорию Эйнштейна – мало кто может постичь на достаточную глубину. Что уж говорить о раскрывающихся сегодня явлениях, которые проистекают не из нашего мира и могут быть поняты только интегральным разумом.

И потому ученый поймет, что ему необходимо изменить свой подход, свое восприятие, себя самого, свой взгляд на мир. Но как? На этот вопрос он не найдет ответа без нашей помощи. Именно мы должны объяснить, как осуществлять перемены в себе.

Но с этого момента и далее, после возвращения народа  на свою землю, начался последний этап исправления, требующий понимания, осознания и присоединения ко всему этому процессу всего человечества. В это вовлечены  уже не отдельные избранные личности и небольшие группы, а в итоге должен включиться весь мир. Об этом писали каббалисты, и это ясно из строения высшей системы. Только после того, как весь мир присоединится к этому процессу, мы удостоимся желанного исправления.

Поэтому нам не достаточно только учиться. Учеба призвана притянуть к нам свет, возвращающий к источнику, и усилить человека в его действиях на той ступени, где он находится. Если не будет практической работы с людьми, которая является самой важной, то бесполезно изучать науку каббала. Ведь ее реализация именно в том, что мы практически расширяем свой круг все больше и больше.

Такое расширение, экспансия во всех направлениях - это совершенно необходимое действие, которое уникально и не характерно ни одному предыдущему периоду. Это учение всегда скрывалось, пряталось, собирало народ в каком-то скромном, неприметном месте, чтобы не привлекать к себе внимание и не демонстрировать себя перед всеми, то есть действовало в противоположность всем остальным религиям.

Но сейчас как раз наоборот, наш период совершенно противоположный, и нам нужно показать, что такое, на самом деле, истинная религия и в чем предназначение человека в этом мире.  

Каббалисты мечтали начать эту работу во всех поколениях, но время действовать еще не пришло. Только в наше время это стало возможным.

Мы все так любим в этом мире, начиная с маленьких детей, которые кричат, что мама плохая, если не делает то, что нравится ребенку. Такова прямая естественная реакция эгоизма, свойственная каждому относительно всей жизни. И естественно, такая любовь считается зависимой и несовершенной. Она соответствует уровню нашего развития, и с этим ничего нельзя сделать.

Разумеется, чем дальше мы будем развиваться, тем более возвышенной любви будем требовать: не просто вкусной пищи, услуг, мелких удовольствий, а более высоких и особых чувств. Но все же эта любовь зависит от получения наслаждений. С такой любовью и от такой любви мы рождаемся, потому что "все мы подобны животным", и с этого начинаем. А потому мы любим то, что доставляет нам удовольствие, то есть источник, из которого приходит  наслаждение.

Требуется большая работа, усилия и огромная удача, чтобы начать отделяться от источника наслаждения и присоединяться к его внутренней сути. Надо перестать зависеть от получения удовольствия внутри своего осла, чтобы предпочесть сам источник наслаждения, его личные качества, не приносящие мне прямой выгоды, а ценимые просто сами по себе, в их источнике.

Это уже будет любовью не зависимой от того, что я получаю, а определяемой лишь моим восхищением  высшими свойствами источника, его особой возвышенностью  по сравнению со всем, что я знаю.